- Викентий, прошу – действуй осторожней.
С этой чуткой фразы Матвей начал свое обращение к помощнику-медику. Кто, как не Вилко Данилович может помочь Княжнину в столь нелегком деле, как нанесение увечий самому себе. Нужно сказать, что эта процедура вызывала у Княжнина лишь отрицательные эмоции, и ни одной положительной.
Стоит, наверное, начать по порядку. Не так давно, у Матвея появился особый интерес к одному молодому человеку по имени Федор Иванович. Бывший военный, он ценил лишь только близких себе по духу людей. Что же нужно было Княжнину от столь интересного человека? А об этом, друзья мои, говорить вслух не считается возможным. Все, как говориться, тайны организации, сокрытые мраком. Но, поверьте на слово – резон завоевать доверие и уважение этого человека был у всех гиацинтов.
Оказать помощь Княжнину не мог Федор Гагарин, его близкий друг по организации – даже характер этого красавца не был близок военному. Не могла заполучить его в свои коварные сети Лара Соболева. Оставалось лишь одно – вступить в борьбу самому Княжнину.
Вопрос встал ребром – чего на самом деле желает Федор Иванович? Ответ оказался крайне прост – давненько, еще в юные годы, ему приходилось нести службу под командованием Александра Каменского, ныне контр-адмирала в отставке. Тот был так предан старшему по званию, казалось, до фанатизма, что нужно Федору было лишь одно – та самая ручка, и тот самый блокнот, которыми пользовался сейчас Каменский. И более ничего не могло привлечь его любопытную натуру. Даже всей харизмы Матвея оказалось недостаточно.
Над этой необычной просьбой потешалось все сообщество гиацинтов. Но, увы – нужно было придумать, каким образом раздобыть эти злосчастные вещи. К большому сожалению, Каменский был не тем характером, который бы приглашал в свой дом каждого встречного, тем более молодого фата, не связанного с воинской службой.
Было принято решение действовать хитростью. Раненый человек подходит к дому Каменских, и весьма откровенно страдает неподалеку – прислуга, либо кто-то живущий в доме, несомненно, проявит сочувствие, и пустит пострадавшего внутрь. А там – действовать по наитию. И, конечно же, этим человеком пришлось стать самому Матвею. Актерского таланта любого другого было бы недостаточно.
Вернемся же к началу нашей истории. Читатель застает Матвея в карете, неподалеку от особняка Каменского. Викентию предстоит нанести ему ножевое ранение в бок, так, чтобы вызвать достаточно серьезное кровотечение, но, при этом, не повредить Княжнина слишком серьезно. Тот, морща нос, протер бок Матвея спиртом, и, скальпелем, осторожно, сделал широкий надрез. Тот, действительно, получился похожим на ножевое ранение. Лоб юного медика был покрыт испариной. Княжнин сжал зубы от резкой боли, волнами прокатившейся по его телу, но не вскрикнул. Что сказать – этому человеку было не занимать силы воли и выдержки.
- Спасибо, Вилко, - прошипел Матвей сквозь стиснутые зубы, натягивая рубашку, не без помощи Герберского. Медикус прошептал заговор, сдерживающий боль. Княжнин выдохнул с облегчением. Да, магия действительно делала жизнь проще. Осталось лишь взъерошить волосы, и придать лицу должное выражение.
- Верхнюю одежду я оставлю, для пущего эффекта, - пробубнил гиацинт, поправляя рваные на колене, заранее, брюки, - скажу, что и ее украли.
Сопровождаемый пожеланиями удачи, Матвей вынырнул из кареты, и, натянув соответствующую мимическую маску, побежал к дому контр-адмирала. Остановившись у витой ограды, он упал на одно колено, и закричал в сторону тонкого женского силуэта, видневшегося у порога.
- Помогите! Пожалуйста, скорее! Есть в этом доме добрые люди?!!
Он глубоко дышал. Глаза бегали. Рука прижата к боку. На прорезанной в том же месте, что и рана, рубашке алеет кровь. Она же стекает и по ладони графа. Княжнин и сам верил в историю, которую собирался поведать любому, кто подойдет помочь.
Отредактировано Матвей Княжнин (7 Июн 2017 16:25)