Платья шуршат. Свечи горят. Дорогие каменья на шеях дам отливают всеми цветами радуги, заставляя мужчин щуриться и жмуриться от такого обилия блеска и огня.
Больше всего Андрей любил музыку. Звуки, которые уносят куда-то за пределы его сознания, но это и пугало. Он часто себя одергивал, считая, что что-то упускает, и не подобает ему витать в облаках, аки барышня какая-то. В танце он мог себе это позволить, особенно, когда перед ним были только глаза девушки, тонкие пальцы ложились в его руку, а музыка уносила их в другой мир. Трудно представить себе, о чем думала девушка, но мысли Андрея не всегда были сосредоточены на той, с кем танцевал. Порой, он видел перед собой море, порой, облака, иногда ему чудилось, что он в поле, но запаха травы ужасно не хватало. А потом становилось скучно.
Разговаривать много не позволяли тетушки и матушки, с которыми приходили на бал девушки. А ежели подольше поговоришь, то непременно в женихи запишут. Становилось очень душно от дыхания всех людей, от танцев, от пустых разговоров. Андрей, конечно, и сам любил поболтать, иногда и сплетню какую-то поддержать, но лишь из праздного удовольствия, не преследуя никаких коварных целей.
А сердце биться начинает при виде ее глаз. И что же в них такого особенного? Андрей смотрел в десятки глаз, разных цветов..совсем разных: кто-то смотрел по-матерински с заботой и нежностью, кто-то с детской влюбленностью, кто-то с наивной доверчивостью, кто-то с укоризной и обидой, а она не смотрела никак. А когда даже посмотрит, то Андрей не мог прочитать ничего в ее взгляде и угадать ее мысли, впрочем, он не мог позволить себе долго смотреть в эти глаза.
Встретив их сейчас на балу, он готов был бросить танец и девушку, с которой танцевал, чтобы подойти только лишь, но увы, он не мог так поступить. Вот и приходится сейчас вытягивать шею, да как-то незаметнее, чтобы найти ее в этих пестрых нарядах. И отчего же им не разрешают громко смеяться - он точно опознал бы ее по смеху.
По шее пробежал холодных воздух, пришедший дуновением то ли от дверей, то ли от окна, но он заставил его обернуться, и удача ему улыбнулась - она не была наваждением, а пришла сюда.
-Вы здесь, - подошел он к ней. В горле пересохло, и он снова перепутал слова, которые должен был сказать. - Я рад Вас видеть у нас в гостях, Анна Павловна, - он постарался быстро исправиться, но снова чувствовал себя как-то неловко, словно он перед батюшкой или Maman, а они сейчас всенеперменно скажут, что вот, дескать, Алексей отвечал этот урок лучше. -Но Вам скучно...- несмотря на то, что он тушевался, на то, что он лишь скользил взглядом, но от его художественной зоркости не ускользали эти маленькие детали - слегка потухший взгляд, рассеянность, отсутствие всяческого интереса. Безусловно, приятно было осознавать, что ее мысли не заняты никаким из присутствовавших здесь кавалеров, но так не хотелось, чтобы бал у Бестужевых-Рюминых запомнился ей таким скучным и тоскливым. Так не хотелось, чтобы она убежала с него с решением не переступать более порога этого дома.