Если пройти по Каменному мосту и свернуть налево, то спустя всего-ничего вы упрётесь в двери герберга пана Войцеха. Здесь, за умеренную плату, можно получить тёплую постель и хороший ужин, но не только это. Ежели вам известна пара условных слов, вас проведут из общего зала по неприметной лестнице, и вы, спустившись по узким ступенькам вниз, окажитесь в мирке, где нет ничего от чистоты и уюта тех помещений, в которых вам только недавно довелось побывать. Вот уже более двадцати лет пан Войцех, бежавший со своей родины в ненавистную поляками Россию, занимался вещами далекими от законности, и коли родился бы у магометан, то несомненно лишился бы руки, а затем и головы за все свои прегрешения. Между тем, пан усердно молился Матке Боске и, вероятно, пользовался у неё особым милосердием, раз до сих пор ему удавалось крепко держаться и за жизнь, и за то место под солнцем, которое он выгрыз буквально зубами. Но годы шли. Эти неумолимые годы, что посыпали голову белым снегом и бороздили лицо полосками морщин. Годы, которые подарили не только опыт, но и одышку и больное сердце. У Войцеха было достаточно денег для того, чтобы пользоваться услугами дохторов да лекарей, но он понимал — уплыли годы, как вешние воды, и никакие дохтора уже более не помогут.

Обвязав голову платком и накинув на плечи халат, пан Войцех, сидел в кресле, одним глазом посматривая на то, как любовница его, Марья Тимофеевна, размешивает в его чаю ложку мёда, а другим косился на стоящего рядом Казимира, чьё бледное лицо нисколько Войцеха не радовало. Умный малый, да хворый — и как такому что-либо поручать? Но с другой стороны и выбора-то не оставалось. После того, как некий лихоимец порешил Пашку Кривого, да на каторгу отправили Гришку Разломая, дела шли не особенно ладно. А Казимир, с его звериной хваткой, умел выбираться из сложных ситуаций, и никогда Войцеха прежде не подводил.

— Сам видишь, как нынче живём, — Войцех принял из рук Марьи Тимофеевны чашку чаю, сделал шумный глоток, и снова посмотрел на Казимира, — Ты уж гляди, сделай всё честь по чести. Пан этот оченно хорошую сумму предлагает, а дельце-то для тебя плёвое.

Для пана Войцеха, когда он что-либо кому-либо поручал, многие "дельца" были плёвыми, и он искренне изумлялся и непритворно гневался, когда кто-то считал их иными. Но Казимир старался не докучать пану лишними разговорами. Поэтому лишь кивнул, и повинуясь жесту господина своего, удалился. Он уже услышал то, что ему было нужно. Некий сударь требует оказать ему услугу по старой памяти. Услугу сложную, но выполнимую — так к чему же лишние вопросы? Сударь этот должен был скоро пожаловать, поэтому пан Багиньский, поднявшись в общий зал, первым делом поглядел по сторонам, ища, но не находя, возможное лицо.

— Пусти ка, — без лишних разговоров, Казимир отодвинул плечом Федьку, который протирал чашки, стоя за стойкой буфета, и отдернув занавеску, скрылся в простенке. Оттуда, сквозь щель, он ещё раз посмотрел в зал, где в этот час находилось всего несколько посетителей. Раздумывая над тем, где сподручнее принять гостя, пан Багиньский, в конце концов, решил, что встретит его первым непременно сам. Не к чему заставлять сударя ждать.

Чувствовал себя сегодня Казимир скверно — сказывался вчерашний приступ. Но даже в слабости, в немощи своей, он находил преимущества. Коли не был бы слаб, быть может, и не знал бы стольких аптекарей да знахарей, лекарей да шарлатанов, среди которых попадались изумительные экземпляры, могущие помочь в том, в чём даже нож да пуля не всегда пригодны.

Хлопнула дверь, послышались шаги. Казимир слабо вздохнул. В зал вошёл господин среднего роста, одетый по всей моде. Миловидный такой господинчик — сразу видно, тот самый. Хорошую сумму предлагать вздумал. Поведя плечами, словно сбрасывая с них груз давящей слабости, пан Багиньский вышел из своего укрытия. Федьки за стойкой не было. Слегка склонив голову, улыбнувшись любезно, Казимир обратился к вошедшему.

— Чего изволите, господин хороший? Чаю не желаете ли?

Отредактировано Казимир (21 Авг 2021 21:01)